Форум

Интервью TTLG с Кеном Левайном:

TTLG: В первых превью Bioshock в 2004 мы слышали о покинутой немецкой базе времен 2-й мировой с провалившимися генетическими экспериментами. Теперь мы слышим о "подводной утопии в стиле арт-деко в состоянии гражданской войны разгоревшейся вследствие эволюции ее участников"

Были ли ранние сообщения очень ошибочными? Была ли игра на тот момент просто в стадии набросков сюжета и сеттинга? Или кто-то проснулся и сказал "Мужики, идейка-то фиговая, я знаю, что мы можем выдать что-нибудь посвежее"?

Кен Левайн: Они не ошибались, я ошибался! Вы прямо по шляпке гвоздя попали этим вопросом. Когда мы делали первую часть, это была ранняя стадия разработки и у меня не было возможности хорошо подумать над сюжетом. Проходило время, наше видение сюжета развивалось, и мы пришли туда, где мы сейчас.

TTLG: Какие были художественные решения за использованием этого восхитительного арт-деко...
На ум приходят 3 игры, внешний вид которых основан на мотивах арт-деко, и это Grim Fandango, Thief 2, и (до определенной степени) Stubbs the Zombie.
Grim Fandango использовал его для создания сюрреалистического мира загробной жизни, который был одновременно знакомым и незнакомым, Thief 2 использовал арт-деко, чтобы передать разрастающийся индустриализм и чувство надвигающейся угрозы простому (хоть и невеселому) образу жизни, и Stubbs the Zombie... ну, это тоже была история о городе-утопии, в котором все пошло не так из-за неспособности справляться с наиболее базовыми опасностями попадающимися нам в каждодневной жизни. Только в этом случае это было нашествие зомби.

В общем, что заставило вас принять такой визуальный стиль? Он действительно яркий и пробуждающий чувства, особенно для североамериканцев.

Кен Левайн: Во-первых, я всегда любил стиль арт-деко. Я родился в Нью-Йорке, и он влиял на меня с ранних лет. Также существует не очень много игр, использовавших его, а он выглядит действительно здорово в полигонах. Хорошая картинка в играх вся в форме и силуэтах. Многие игры уходят в детализацию текстур, но форма распознается гораздо лучше на относительно низких разрешениях современных игр (если сравнивать, скажем, с фильмами).

Другая хорошая вещь это то, что арт-деко выглядит как чье-то видение будущего, но этот стиль прочно укоренился в прошлом, и это как раз то, что нам нужно для Биошока.

TTLG: Как вы думаете, что следующее после теперешней парадигмы "мутанты и неудачные генетические модификации" в жанре ужасов?

Вернемся ли мы назад к Инопланетной Угрозе? Или на горизонте меньший шаг назад к Технология - Не Друг Вам? Или будет что-то совсем другое?

Существуют прочные схемы того, что пугает или беспокоит нас в определенные периоды нашей истории. Роботы-Убийцы, Инопланетная угроза, Атомные монстры, Обесчеловечивание, Внезапное Нападение, Технология - Не Друг Вам, и в последнее время Генетический Ужас - они все стремились следовать глубоко беспокоящим дурным предчувствиям о новых разработках в науке, социальной структуре и технологии.

Кен Левайн: Хороший анализ тем в жанре ужасов. Проблема в том, что я не знаю ответа. Я не особо боюсь генетических технологий, атомного оружия или роботов-убийц. Я боюсь идеологии, и опасностей «крайней» идеологии (прим. перев. – в оригинале extreme ideology, т.е. не экстремистская, а ультралевая/правая и т.п.). Во многих играх, над которыми я работал, я пытался поставить игрока на место парня, который оказался посередине.
Когда я писал изначальный сценарий для Thief, я пытался сделать Гаррета (или Палмера, как его звали вначале) парнем без идеологии кроме самого себя. Он застревает между двумя крупными силами, каждая из которых движима сильными и противоположенными друг другу идеологиями (Hammers и Trickster).
В Shock 2 я сделал подобное с SHODAN и Many. В Bioshock вы действительно застрянете между идеологическими крайностями.
Мне кажется, что историческая база для этого – величайший ужас всех времен – Восточный Фронт Второй Мировой. С одной стороны – Гитлер, с другой – Сталин, два ведомых крайними идеологиями подонка. Все остальные застряли посередине.

TTLG: Одной из ваших первичных задач было сделать игру в которой будет бесполезно руководство по прохождению. Насколько эта задача была достигнута, какие были/есть крупные проблемы в этом отношении, и что вы усвоили для будущих игр.

Кен Левайн: Это процесс. На данный момент самое большое препятствие – это сюжет. Мы можем использовать микропроцессор для спавна плохих парней, рандомизации лута, дать игроку массу инструментов для выбора и заставить ИИ взаимодействовать друг с другом доселе невиданными способами. Мы можем сделать действительно развивающийся мир, разный для каждого игрока. Что микропроцессор не может, так это написать хоть одну строчку интересной истории. Он не может создать ни одного персонажа. Он не узнает что такое поворот сюжета, даже если проснется с ним в одной постели.

TTLG: Как вы заставите игрока думать о нравственности их действий в окружении где выживание является первоочередной задачей? Является ли суждение Высшей Инстанции необходимым для системы морали?

Кен Левайн: Нет, вы должны просто подсунуть моральный выбор под нос игроку. Было много игр, в которых вы делали моральный выбор подобным образом:

Лорд Дуфус: Итак, Паладин, скажи мне: Ты присоединишься к силам света, или к инфернальной армии Короля Демоника?

Вы:
1)Подайте мне сияющий доспех! Я с вами, Дуфус! А где можно достать свиток ангельского призыва?
2)Пошел ты, Дуфус! Я хочу адского огня! Где здесь беспомощные вдовы и сироты?

Что мне не нравится в подобном случае, так это то, что он полностью игнорирует ключевой компонент того, что заставляет делать людей мерзкие вещи – нужду. В Bioshock мы помещаем вас в ужасный мир, который эксплуатирует слабейших членов этого мира ужасными способами. Потом мы ставим вас в ситуацию, в которой чтобы выжить, чертовски соблазнительно эксплуатировать слабых самому. И не будет моральной высшей инстанции, говорящей вам что делать, что хорошо, а что плохо.

Люди, эксплуатировавшие Маленьких Сестер (Gatherers) в Rapture были мотивированны идеологией и инстинктом выживания. И для игрока в BioShock будет большим соблазном использовать их тоже, ведь его жизнь будет на кону. Это, я надеюсь, приведет к пониманию того, как происходят ужасные вещи, даже когда вовлечены изначально хорошие люди.

Это может звучать странно в мире Grand Theft Auto, но я помню, как мы работали над Thief и в оригинале миссии, где надо было убить местного главаря преступников, вас нанимала кучка торговцев. Он требовал с них деньги, и они решили убрать его. Многим людям в Looking Glass это не понравилось, и они настояли, чтобы миссия была переписана, и Рамирез пытался убить вас первым. Я думал, это была попытка вывернуться. Гаррету не нужна была самозащита в качестве мотивации. Он был мотивирован деньгами. Это определяло его.

TTLG: Разработчики и фанаты сокрушаются, что в последнее время несколько одних и тех же жанров выдаются снова и снова. Какой инновацией в BioShock вы наиболее гордитесь.

Кен Левайн: Без сомнения, это ИИ. Нашей целью в BioShock было создать игру, в которой ИИ находились в интересных и значимых отношениях друг с другом и эти отношения влияли на геймплей. Большие Папочки и Маленькие Сестры реальны для меня и для команды. Они – моральный и технологический центр игры.